Are you serious? (c) Stephen Fry
«Когда исполняется семнадцать, к двадцати пяти хочется всех спасти и прославиться в веках. Когда исполняется двадцать три, уже начинаешь догадываться, что спасти себя каждому получится только самому, и лучшего, чем своим примером показывать как, еще никто не придумал, а любимым и уважаемым тебе достаточно быть во вполне небольшом кругу вот этих охламонов.
Еще в семнадцать лет еще кажется, что это ты сейчас обалдуй праздношатающийся, а вот взрослые-то точно знают, о чем они говорят, куда стремятся и что к чему. И становится от этого немного жутко.
А в двадцать три цокаешь себе замшевыми туфельками с бантиками по мостовой и уговариваешь сам себя: ну вот сейчас денек еще поиграем во взрослых - а там уже и выходной. И снова можно танцевать по кухне под АВВА и слать в Эдинбург дурацкие смски. А приходишь на работу, а там твое начальство с серьезным видом тебе рассказывает план работ на будущий месяц, а в глазах у него четко светится - смотрите, какой я молодец, как у меня здорово получается играть во взрослого серьезного директора. А чей-то другой начальник этим же вечером звонит тебе и плачется в трубку, что у него душевный кризис, разбилась кружка и вообще пора завести хомяка, потому что сил нет вообще.
И тут ты радостно понимашь - так и будем мы всю жизнь друг перед другом притворяться. И бояться-то было нечего.»
Еще в семнадцать лет еще кажется, что это ты сейчас обалдуй праздношатающийся, а вот взрослые-то точно знают, о чем они говорят, куда стремятся и что к чему. И становится от этого немного жутко.
А в двадцать три цокаешь себе замшевыми туфельками с бантиками по мостовой и уговариваешь сам себя: ну вот сейчас денек еще поиграем во взрослых - а там уже и выходной. И снова можно танцевать по кухне под АВВА и слать в Эдинбург дурацкие смски. А приходишь на работу, а там твое начальство с серьезным видом тебе рассказывает план работ на будущий месяц, а в глазах у него четко светится - смотрите, какой я молодец, как у меня здорово получается играть во взрослого серьезного директора. А чей-то другой начальник этим же вечером звонит тебе и плачется в трубку, что у него душевный кризис, разбилась кружка и вообще пора завести хомяка, потому что сил нет вообще.
И тут ты радостно понимашь - так и будем мы всю жизнь друг перед другом притворяться. И бояться-то было нечего.»
(с) chinche
